Пати: Харлей, Акумы и Цыганский Табор

Формула Х застыла в мареве выхлопов и предвкушении. Орда козлоногих рыцарей, оседлавших стальных коней, готовилась к священному действу – Мото Козло- Пати. Рвем копытами от сервиса. Хром блестит, моторы изнывают, души рвутся в бой.

Я – на ядовито-желтом Роад Глайде, упиваюсь его дерзким городским😂 характером. Максим, облаченный в джинсовую броню, восседает на истинном короле дорог – Harley-Davidson Road King, стальном истукане, изрыгающем басовитое кредо.

Игорь, наш стратег и лоцман, взгромоздил сына на еще один Роад Глайд. Казалось, ничто не предвещало того кромешного ада, что разверзнется за ближайшим поворотом.
Выплевываемся на МКАД – и попадаем в бетонную преисподнюю. Завал.

Стояк. Километры застывшего металла. Но есть же она, святая святых – мотополоса! Тонкая лента асфальта, манящая призрачной свободой. Увы, она же – и лакомый кусок для отчаявшихся четырехколесных. Каждый водитель в соседнем ряду кидает на нее волчий взгляд.

Первый акт трагедии. Укуркомобиль, вильнув хвостом, бесцеремонно вклинивается под колеса Игорю. Резкий маневр, клаксон, захлебывающийся в истерике, жест, понятный без слов. "Познакомились" вплотную – зеркало Роад Глайда ответило аргументированным пинком Игорева кованого сапога в бок авто.

Скрежет металла, вопли водилы. Первая стычка. На МКАДе. В пробке. Разъехались, обменявшись проклятиями. Игорь фырчал, как взбешенный бизон, но колонна продолжила свой путь.
Вырвались на оперативный простор платной трассы "Восток". Ветер свободы?

Как бы не так. Паранойя – верная спутница байкера. Игорю почудилось, что за ним устроена целенаправленная охота. Адреналин хлынул в кровь. Вопль в шлем: "Я вперед!" – и его Роад Глайд, приняв на борт пассажира, сорвался с места в карьер, оставив нас в клубах пыли.

Мы с Максом обменялись красноречивыми взглядами. Наш выбор – выверенный темп. Выжить, а не самоубиться. Рев его Харлея растаял в горизонте.
Первая заправка. "Татнефть". Оазис спасения с живительным АИ-95. Заправились до отказа. Тронулись.

Меня приспичило предаться никотиновому ритуалу – передышка после МКАДовского стресса. Сигнал Максу: стоп. Он покорно глушит своего Road King’а. Минута передышки. Затягиваюсь. Пора. Макс оседлывает стального мустанга, жмет стартер… Разок. Два. Три. Молчание.

Зловещая, мертвая тишина. Стартер едва слышно дергается, и выдыхается. Аккумулятор Харлея приказал долго жить. Напряжение – на нуле. Лицо Макса окаменело: "Щас бы прикурить, блядь. Харлей без тока – кусок железа."
Заправка.

"Работники" – смуглые хлопцы в спортивных костюмах, явно не обремененные трудовым договором. Местные кочевники, промышляющие "помощью страждущим". Наши ангелы-хранители? Как бы не так!
Объясняем горестную ситуацию. Их глаза вспыхивают алчным огнем. "Ща, братуха, прикурим!

Мамой клянусь!" – вопят они, волоча к мертвому Харлею свою повидавшую виды Ладу Гранту. Капот в шрамах, выхлоп хрипит. Подсоединяют провода. Гранта надрывается мотором. Макс жмет стартер… Безрезультатно. Только искры безнадежности.

"Давай газ, давай!!!" – орет "механик", вдавливая педаль в пол. Двигатель Гранты ревет на пределе, черный дым заволакивает окрестности. Харлей молчит, как гранитная глыба. "Аккум сдох совсем!" – констатируют цыгане после десятка тщетных попыток.

"Ну, брат, тут тока новый покупать." Намек более чем прозрачен. Китайский NO-NAME по цене крыла самолета? Увольте.
Звонок Диме. Голос в трубке – луч здравого смысла во тьме: "Держитесь, ща Кирилл к вам мчит с нормальным аккумулятором!"

Игорь, где-то на подступах к Владимиру, получив SOS, судорожно обзванивает окрестные магазины. В наличии – либо хлам, либо ничего. Безвыходная ситуация.
И тут… Басовитый рев! Знакомый, мощный, породистый американский звук. На трассу вырывается Triumph Кирилла.

Под забралом шлема – сосредоточенность, в руках – живой аккумулятор. Спасение!
Быстро, слаженно, молча прикручиваем донорское сердце к Роад Кингу. Стартер весело крутит – V-Twin оживает, утробно басит! Но радость преждевременна.

Кирилл трезво оценивает ситуацию: "Ребят, аккум у Макса в ноль. Если светить – до сервиса не доедет, сядет снова. Вырубайте все огни. Едем на удачу и аварийках."
Вырубили. Все фары, габариты – кромешная тьма.

Нас трое: я впереди с включенным светом (мой аккум жив), Макс в центре на слепом Харлее, Кирилл сзади на Триумфе, как рыцарь-защитник с прожектором, освещающий путь Максу.

Крадемся по платке, в сгущающихся сумерках, со скоростью умирающей черепахи, чтобы не добить генератор. Каждая фура – шквал ветра и гул, от которого леденеет кровь. Адреналин – наш единственный свет.
И самое отвратительное: развернуться?

Не, не слышали. "Чтоб аккум не насиловать, едем ровно. КРУГОМ. Через ЦКАД, на М4, обратно в Формулу. Полный хардкорный круг."
Так и ехали. Из мрака платки – на освещенный, но не менее жуткий ЦКАД.

Потом влились на М4, в ревущий поток, несущийся в Москву. Макс – слепой ковбой на железном коне, я – его поводырь, Игорь наш тыл. Сотня километров в режиме "электрической агонии". Нервы натянуты как струны.

Рев слепого Харлея – хрип чистого выживания.
В Формулу въехали под вечер . Заглушили моторы. Тишина. Аккумулятор Макса едва тлел. Но доехали. Козёл Пати состоялся без нас.

Зато с МКАДовской стычкой, цыганским прикуривателем, на Харлее и хардкорным кругом в 150 км на дохлом акуме.