КОШМАР НА УЛИЦЕ ВАЗов. Продолжение и окончание

1 июня 2015
4
Возвращение Сэма - потрошителя фотоаппаратов.
Очнулся Сэм на носилках кареты скорой помощи. Холодный пот пробежал по его лбу: в бардачке лежал его новенький фотоаппарат. Сэм купил его два дня назад и еще не научился выставлять баланс белого!
За долю секунды Сэм скинул с себя одеяло и спрыгнул с носилок. Санитар хотел его остановить, но Сэм увернулся и в два прыжка оказался возле своей разбитой машины. Трясущиеся руки потянулись к бардачку, но тот был открыт, и фотоаппарата внутри не было…
Высокий санитар в белом халате и перчатках подошел к Сэму о положил руку ему на плечо. «Давайте вернемся к носилкам, сэр» - предложил санитар, но Сэм искал в толпе зевак свой фотоаппарат.
Санитар чуть сильнее сжал плечо Сэма, но Сэм решил увернуться и сделал резкое движение в сторону. Осколки битого стекла предательски скользнули под ногами Сэма и он со всей силой шмякнулся на асфальт, увлекая с собой санитара.
В ночи сверкнула вспышка фотоаппарата, осветив обоих участников событий. Тень санитара приняла странную форму рыжего муравья. Вскочив, Сэм помчался в сторону от кареты скорой помощи. «Держите его, - крикнул лежащий санитар. – Вон того хватайте, с русскими буквами на лбу!»
Лечение в психушке прошло легко и непринужденно. Дозы успокоительного приходилось увеличивать только тогда, когда Сэм видел руки в перчатках. Тогда главврач Каас Шенкофф после нескольких экспериментов выяснил, что Сэм успокаивается, взяв в руки фотоаппарат.
Сны снились часто, только немного «slow motion» - сказывалось действие успокоительных. Во снах Сэм выступал в цирке Билла Уиндоуса с программой «Гэйтс-95», в которой дрессированные рыжие муравьи организованно имитировали выделение обьектов в Фотошопе, а Сэм лихо щелкал хлыстом, окрашенным в ярко красный цвет.
Сэма навещали часто. Бывшая жена, которая приходила с требованием срочно исцелиться и начать дележ имущества, сын, постоянно просящий денег на новые колеса для велосипеда и еще какой-то мужик, который приносил квитки об оплате за электроэнергию из гаражного кооператива.
Главврач Шенкофф постоянно приставлял к нему на всякий пожарный охранника, т.к. от этого персонажа вечно пахло спиртным, а из кармана зачем-то торчали несколько ключей «на 17».
Сэм был выпущен из клиники глубокой осенью, когда клиника стала переполняться из-за наплыва людей, у которых осенью наступает депрессия. У Сэма депрессия у самого не прошла, но те платили за лечение больше…
Сэм брел, разгребая ногами аккуратно сметенные кучки осенней листвы. Идти особо было некуда. Жена отсудила квартиру со всем имуществом, и оставался гараж, который был записан на брата.
И Сэм побрел в гараж, потирая озябшие от холодного ветра руки. Перчатки Сэм с некоторых пор не любил…
Сэм открыл гараж, и первое, что бросилось ему в глаза, были яркие лучи купленных для фотосессии прожекторов, которые он забыл выключить. Сэм чертыхнулся и выдернул вилку из розетки.
Свет погас, и Сэм, сделав поправку баланса белого, осмотрел помещение гаража. Снятая деталь лежала на белом фоне и покрылась бурой ржавчиной, что, однако, добавило колорита в композицию. В голове сработала вспышка, и рука Сэма потянулась за фотоаппаратом.
Руки дрожали, поэтому пришлось воспользоваться штативом, хотя света было достаточно. В этот момент в дверь постучали.
В проеме появился сосед, у которого немного подрагивали руки и побегивали глаза. В свете прожекторов сосед отбрасывал причудливую тень в форме рыжего муравья. «Мне бы ключ «на 17», - сказал сосед, поглядывая в сторону полки с ГСМ.
«Это тормозуха» - ответил Сэм, перехватив взгляд соседа. Этому он научился в психушке. «Сойдет» - ухватился за эти слова сосед и, метнувшись в сторону полки, сделал большой глоток. Глаза перестали бегать, а руки трястись.
Сэм решил взять это на вооружение и, вручив соседу очередной ключ «на17» выпроводил его. Надо было снимать!
Сняв фотоаппарат со штатива, Сэм выбрал ракурс, выставил баланс белого, включил прожектора и шагнул к полке с ГСМ. Тут ему в глаза попалась надпись, сложенная из выгнутых спиц и покрашенных в ярко красный цвет букв «Папа!
Мне нужны новые колеса для велика» и прямая ярко красная спица указывала на лежащие в углу гаража обода. Сэм снова чертыхнулся и сделал большой глоток БСК. Подействовало незамедлительно – руки перестали дрожать.
Сэм наконец-то приступил к долгожданной фотосессии. Он снимал и снимал. На лице проступила блаженная улыбка. Сэм был счастлив.
Причудливая тень рыжего муравья трансформировалась в крокодила и хитро улыбнулась – Сэм забыл снять крышку с объектива.
ВОЗВРАЩЕНИЕ РЫЖЕГО МУРАВЬЯ
Сэм сидел в кресле и нервно барабанил пальцами по крышке журнального столика. Он только что прочитал «Приключения бравого солдата Швейка» и нашел много сходства с собой.
Фамилия автора ему ничего не говорила, и поэтому Сэм решил, что это кто-то из его сослуживцев или сокурсников Массачусетского технического колледжа пишет под литературным псевдонимом. Сэм пытался решить, что ему делать.
Чтобы отвлечься, он достал пачку фотографий и принялся на них рисовать. Сэм был находчивым человеком, и вчерашний прокол с крышкой объектива его не огорчил.
Сэм помнил внешний вид и расположение деталей, которые он фотографировал, поэтому, взяв карандаш, принялся рисовать по памяти на обратной стороне фотокарточки.
Закончив рисование и полюбовавшись результатами, Сэм снова погрузился в мысли, которые не отпускали его, как и похмелье после вчерашней тормозухи. «Чертов сосед с его ключом «на 17», - подумал Сэм и попытался вспомнить его фамилию.
Сосед был завистливым и вполне мог написать про этого Швейка, имея в виду Сэма. Кому, как ни Сэму было помнить недобрый взгляд соседа, когда Сэм прикрутил задний мост своего автомобиля проволокой и проездил так несколько месяцев, пока не сбил пожарный гидрант, объезжая бросившуюся под колеса стайку ярко рыжих муравьев.
Сначала Сэм хотел поделиться своими мыслями с психиатором, которого посещал раз в неделю, но потом решительно отмел эту мысль, вспомнив случай, когда он рассказал о том, что за ним ходит тень соседа.
Откуда только взялись эти два санитара со смирительной рубашкой? «А вот не дам ему больше тормозухи!» - подумал Сэм. Это его успокоило. Оставалось разобраться с головной болью, но и это легко решалось, и рука Сэма потянулась за бокалом с охлажденной БСК.
Тепло приятно растекалось по телу, когда в дверь позвонили. За дверью стоял сосед, отбрасывая тень в форме ярко рыжего муравья…
С тех пор, как Сэма во время презентации его нового самоучителя фотографии закидали помидорами и салатом, Сэм открыл овощной магазинчик и дела его шли в гору. Он даже регулярно позволял себе небольшой отпуск и отправлялся в путешествие по стране.
Сэм пересекал старушку Миссисипи, когда живот его внезапно напрягся, ноги подкосились, все тело стало ватным. Старенький автомобиль Сэма скрипнув проволокой на заднем мосту остановился на берегу, и Сэм, пошатываясь, вышел на берег реки.
Минуту спустя его стошнило прямо в реку. Рыжие муравьи обеспокоено наблюдали за происходящим из багажника. Отдышавшись, Сэм направил автомобиль в город.
Крестовины щелкнули, проволока заднего моста натужно скрипнула, но выдержала, и уже через 35 минут Сэм влетел в приемное отделение Чикагского мемориального госпиталя имени Святой Девы Мальвины, покровительницы рыжих муравьев.
Фигура Сэма напоминала вопросительный знак, что привлекло внимание большого количества медицинского персонала. На вопрос «Что беспокоит» Сэм сорвал с головы ближнего головной убор – не полы же пачкать – и его снова стошнило…
Главврач госпиталя мысленно попрощался с новенькой беленькой накрахмаленной шапочкой, которую он уже две недели выбивал у суперинтенданта, и распорядился оперировать немедленно. Последнее, что помнил Сэм, это был анастезиолог в резиновых перчатках, который вколол Сэму что-то анастезиологическое. Засыпая, Сэм пробормотал: «Ненавижу перчатки»…
Спустя три часа глаза Сэма открылись, он осмотрелся по сторонам и, поняв, что жив, снова погрузился в сон. Во сне Сэм увидел прекрасный корабль, который рассекал волны русской реки Волги.
На корабле шел пир на весь мир, присутствовали Стенька Разин, Сталин, группа Биттлз и, конечно же, Президент Соединенных Штатов. Все пили самогон, закусывали салом, а Разин, кидая молодую княжну за борт, кричал известному русскому исполнителю Филиппу Киркорову: «Ой, ты, Филька, шут – пляши!»
Сэм достал фотоаппарат и принялся фотографировать Битлов «на память». Во время фотосессии Битлы должны были подпрыгивать в воздух с телевизором «Филко». Прыгать удалось заставить всех, кроме телевизора.
В конце сна Президент вручил Сэму орден «Воспаленного аппендикса» Первой степени и, под щелчки затворов фотоаппаратов, прыгнул за борт спасать княжну.
Утро наступило быстро. Сэм осмотрел палату, залитую лучами восходящего солнца. Через некоторое время подошла симпатичная медсестра и сунула Сэму градусник, который показал 105 градусов. «Да у Вас жар, любезнейший!», воскликнула сестра и быстро вкатила Сэму антибиотик.
«Вам надо превозмогая боль вставать и ходить во избежание появления спаек», говорила сестра. Сэм решил, что сначала надо полежать, но тут на стене проступил светлый лик Иисуса Христа, который погрозил пальцем и произнес: «Бери постель свою и ходи».
Врач не разрешал поднимать Сэму более двух килограммов, поэтому Сэм решил ограничиться подушкой, чтобы не гневить Иисуса, с которой он и отправился бродить по коридору, пытаясь понять, какие спайки угрожают его здоровью.
Спайк появился следующей ночью, незамедлительно после укола обезболивающего. И как Сэм забыл этого невоспитанного соседского бульдога! Спайк материализовался из кустов и по многолетней традиции впился в штанину Сэма.
Сэм достал из кармана кусок колбасы – Спайк тут же сменил гнев на милость и завилял отсутствующим хвостом. Это была умная собака, понимающая, что жевать колбасу намного приятнее, чем штанину.
Сэм достал второй кусок колбасы, и у Спайка вырос второй хвост. Это стало интересным и, благо что колбасы во сне бывает предостаточно, Сэм достал третий кусочек. Уже через пять минут Спайк напоминал ананас с головой бульдога. В ужасе Сэм проснулся.
Преданные муравьи построились в линию и приволокли из холодильника баночку детского питания «Нестле» - единственного продукта на ближайшие дни. Съев баночку, Сэм принялся развлекать себя чтением аннотации на киргизском языке.
Получилось забавно – несколько похоже на русский язык, а поскольку русского языка Сэм просто не понимал, то получалось еще интереснее…
Две недели лечения прошли быстро, и вот Сэм стоял на улице перед входом в госпиталь, вдыхая аромат весны. Муравьи преданно виляли хвостами на заднем сидении его старенького автомобиля. Сэма ждали новые приключения!
Комментарии
Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставить комментарий
500 баллов Плюса за отзыв о машине
Поставьте авто в Гараж, подтвердите владение и напишите отзыв
Подробнее